1Царств. 21 глава
С того момента, как Давид и Ионафан попрощались, и Давид был вынужден бежать от погони Саула, у него началась нелегкая жизнь. Он стал скитальцем, скрывающимся от погони царя Саула. До тридцатилетнего возраста Давид жил в гонениях, и только в тридцатилетнем возрасте он воцарился: «Тридцать лет было Давиду, когда он воцарился; царствовал сорок лет» (2Цар.5:4).
1-3ст. «И пришел Давид в Номву к Ахимелеху священнику, и смутился Ахимелех при встрече с Давидом и сказал ему: почему ты один, и никого нет с тобою? И сказал Давид Ахимелеху священнику: царь поручил мне дело и сказал мне: "пусть никто не знает, за чем я послал тебя и что поручил тебе"; поэтому людей я оставил на известном месте; итак, что есть у тебя под рукою, дай мне, хлебов пять, или что найдется» (1Цар.21:1-3).
Новма находилась на половине пути между Иерусалимом и Гивой. И Давид, сбежавший от Саула из Иерусалима с небольшой группкой верных ему воинов, пришел к священнику. Ахимелех был удивлен появлением Давида, зная о его положении, как зятя царя, что он пришел к нему в виде простого воина, одного из тех, кто его окружал. С ним не было сопровождающей свиты, все это выглядело очень необычно. Но Давид не открылся Ахимелеху, не доверился ему. Он был не в том положении, чтобы мог доверять всем свою жизнь, поэтому Давид скрыл и от Ахимелеха истинную причину своего прихода и придумал историю, по которой оказался тут с малым количеством воинов. Однако, он и его воины были очень голодны, и Давид был вынужден попросить у священника Ахимелеха хлеба или же что найдется из еды.
4-6ст. «И отвечал священник Давиду, говоря: нет у меня под рукою простого хлеба, а есть хлеб священный; если только люди [твои] воздержались от женщин, [пусть съедят]. И отвечал Давид священнику и сказал ему: женщин при нас не было ни вчера, ни третьего дня, со времени, как я вышел, и сосуды отроков чисты, а если дорога нечиста, то ]хлеб] останется чистым в сосудах. И дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы» (1Цар.21:4-6).
К сожалению, а скорее всего, по провидению Божьему, у священника ничего из еды не оказалось, кроме хлебов предложения, которые лежали в святилище по закону Моисея. Вот что говорится об этих хлебах: «И возьми пшеничной муки и испеки из нее двенадцать хлебов; в каждом хлебе должны быть две десятых [ефы]; и положи их в два ряда, по шести в ряд, на чистом столе пред Господом; и положи на [каждый] ряд чистого ливана [и соли], и будет это при хлебе, в память, в жертву Господу; в каждый день субботы постоянно должно полагать их пред Господом от сынов Израилевых: это завет вечный; они будут принадлежать Аарону и сынам его, которые будут есть их на святом месте, ибо это великая святыня для них из жертв Господних: [это] постановление вечное» (Лв.24:5-9).
Итак, вкушать эти хлеба позволено было лишь Аарону и его сыновьям, то есть левитам. Однако, первосвященник Авиафари священник Ахимелех нарушили это повеление и дали Давиду и его воинам эти хлеба. Единственное, что они спросили, чисты ли они в данное время. На что Давид ответил очень интересно, что они уже давно в пути, и не имели возможности иметь удовольствие по плоти, чем могли бы себя осквернить. К тому же, хоть дорога и не чиста, но то, что войдет в них, не осквернится, потому что останется в чистых сосудах: «…а если дорога нечиста, то [хлеб] останется чистым в сосудах». Как однажды сказал Иисус фарисеям, что не то оскверняет человека, что входит в него, а то, что из него выходит. И это Иисус сказал в тот момент, когда речь шла об осквернении пищи, если едят нечистыми руками, то есть главная нечистота – это нечистота сердца, а не тела, которое могло по дорогам и запачкаться. Давид понимал это уже тогда. И что еще хочется заметить, и это очень важно, как засвидетельствовал Иисус об этом случае с Давидом и хлебами: «И случилось Ему в субботу проходить засеянными [полями], и ученики Его дорогою начали срывать колосья. И фарисеи сказали Ему: смотри, что они делают в субботу, чего не должно [делать]? Он сказал им: неужели вы не читали никогда, что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним? как вошел он в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме священников, и дал и бывшим с ним? И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы» (Мк.2:23-28). Если порассуждать о том, что в чреслах Авраама был в то время сам Левий, когда Авраам принес десятину Мелхиседеку, и сам Левий, в чреслах Авраама, принес десятину Мелхиседеку, то и Иисус, по плоти, был в чреслах Давида, через Марию, и вкушал хлебы предложения, принадлежащие Аарону, первосвященнику и священническому роду, будучи Сам Первосвященником и Господином субботы и этих хлебов, и всего святилища. Так что нарушен закон даже и не был.
7-9ст. «Там находился в тот день пред Господом один из слуг Сауловых, по имени Доик, Идумеянин, начальник пастухов Сауловых. И сказал Давид Ахимелеху: нет ли здесь у тебя под рукою копья или меча? ибо я не взял с собою ни меча, ни другого оружия, так как поручение царя было спешное. И сказал священник: вот меч Голиафа Филистимлянина, которого ты поразил в долине дуба, завернутый в одежду, позади ефода; если хочешь, возьми его; другого кроме этого нет здесь. И сказал Давид: нет ему подобного, дай мне его. [И дал ему.]» (1Цар.21:7-9).
В тот момент неподалеку находился слуга Саула Доик Идумеянин, начальник Сауловых пастухов. Он оказался свидетелем всего происходящего. Вот по какой причине Давид не желал раскрывать всего о себе, предполагая, что его могут услышать нежеланные люди, что, собственно, и произошло. Так как в спешке Давид не имел возможности что-либо прихватить с собой, убегая от погони, у него не было даже меча, поэтому он попросил у Ахимелеха что-либо из оружия для защиты. К счастью, там оказался меч Голиафа, которого этим же мечом поразил Давид. Если прежде для Давида этот меч был слишком тяжел, так как он был очень юным, когда поразил Голиафа, то теперь ему он был под стать.
10,11ст. «И встал Давид, и убежал в тот же день от Саула, и пришел к Анхусу, царю Гефскому. И сказали Анхусу слуги его: не это ли Давид, царь той страны? не ему ли пели в хороводах и говорили: "Саул поразил тысячи, а Давид – десятки тысяч"?» (1Цар.21:10,11).
Давид не остался даже на ночь в Номве, опасаясь погони, и решил бежать в город Геф, на территории, принадлежащей Филистимлянам. Интересно то, что Давид побежал спасаться от Саула в тот город, из которого родом был Голиаф. Иногда судьба совершает неожиданные и даже забавные повороты. Когда Давид пришел в Геф, слуги царя Гефского, Анхуса, заподозрили его. Они не были уверены, потому что вид Давида теперь сильно отличался от того, который с ними некогда сражался. Теперь он был беглецом, однако, что-то в нем все же выдавало того Давида, который был непобедимым и их лютым врагом. И они напомнили царю о Давиде, о его победах над Филистимлянами, как ему воспевали хвалебные песни в народе Израиля.
12-15ст. «Давид положил слова эти в сердце своем и сильно боялся Анхуса, царя Гефского. И изменил лице свое пред ними, и притворился безумным в их глазах, и чертил на дверях, [кидался на руки свои] и пускал слюну по бороде своей. И сказал Анхус рабам своим: видите, он человек сумасшедший; для чего вы привели его ко мне? разве мало у меня сумасшедших, что вы привели его, чтобы он юродствовал предо мною? неужели он войдет в дом мой?» (1Цар.21:12-15).
Услышав эти разговоры о себе, Давид решил притвориться безумным ради сохранения собственной жизни. Думаю, он не ожидал того, что настолько успел прославиться, что его узнают в Гефе. Однако, слуги решили привести его к царю для распознания его личности. Но Давид повел себя, как безумный, сыграл роль потерявшего рассудок, и настолько правдоподобно, что царь даже рассердился на своих слуг за то, что они привели к нему этого сумасшедшего. Так Давид сохранил свою жизнь и жизнь своих воинов от нависшей над ними беды в среде Филистимлян, в стане у врага.
257