2Царств 19 глава

1-8ст. «И сказали Иоаву: вот, царь плачет и рыдает об Авессаломе. И обратилась победа того дня в плач для всего народа; ибо народ услышал в тот день и говорил, что царь скорбит о своем сыне. И входил тогда народ в город украдкою, как крадутся люди стыдящиеся, которые во время сражения обратились в бегство. А царь закрыл лице свое и громко взывал: сын мой Авессалом! Авессалом, сын мой, сын мой! И пришел Иоав к царю в дом и сказал: ты в стыд привел сегодня всех слуг твоих, спасших ныне жизнь твою и жизнь сыновей и дочерей твоих, и жизнь жен и жизнь наложниц твоих; ты любишь ненавидящих тебя и ненавидишь любящих тебя, ибо ты показал сегодня, что ничто для тебя и вожди и слуги; сегодня я узнал, что если бы Авессалом остался жив, а мы все умерли, то тебе было бы приятнее; итак встань, выйди и поговори к сердцу рабов твоих, ибо клянусь Господом, что, если ты не выйдешь, в эту ночь не останется у тебя ни одного человека; и это будет для тебя хуже всех бедствий, какие находили на тебя от юности твоей доныне. И встал царь и сел у ворот, а всему народу возвестили, что царь сидит у ворот. И пришел весь народ пред лице царя [к воротам]; Израильтяне же разбежались по своим шатрам» (2Цар.19:1-8).

Это место очень противоречащее, тяжело оценить всю ситуацию и рассудить однозначно. С одной стороны, мы видим ошибку Давида, так как он увлекся своим личным горем и забыл о воинах, которые ради него рисковали собственной жизнью. А с другой стороны, мы можем увидеть сердце Давида, как любящего и не держащего зла даже на того, который искал его смерти. Другой бы на его месте и не посмотрел на то, что это его сын, а видел бы в нем соперника и врага, домогающегося его престола, как, собственно, и происходило в царских семьях. Там обычно присутствовала жестокость, и борьба за власть, не щадящая ни сына, ни отца.  И Авессалом поднял свою пяту на отца ради власти. Однако, Давид имел совершенно иное сердце. Но, в данной ситуации, он все-таки допустил оплошность. Его горе должно было оставаться глубоко в его сердце, и он не имел права, чтобы оно отразилось на тех, кто был ему верен, кто был ему вверен Господом, как его семья и его дети, ведь царя называли отцом. Он был поставлен Господом быть отцом для этого народа, значит, свое личное горе он должен был переживать у себя в тайных покоях и, в данном случае, рассудить, убрав личное, объективно посмотрев на всю ситуацию. Был подавлен мятеж, и зачинщик мятежа был свергнут и убит, ведь, в первую очередь, Авессалом был врагом царя и государства, а потом уже его сыном. И все стало выглядеть так, что те, которые принесли царю победу были осуждены за то, что убили зачинщика мятежа. Вместо благодарности они ощутили обвинение царя, это грозило царю отвержением со стороны воинов и народа. Вот и пришлось Иоаву встряхнуть его и отрезвить. Он показал Давиду, как это выглядит со стороны, глазами воинов и всего народа, когда Иоав сказал: «...ты в стыд привел сегодня всех слуг твоих, спасших ныне жизнь твою и жизнь сыновей и дочерей твоих, и жизнь жен и жизнь наложниц твоих; ты любишь ненавидящих тебя и ненавидишь любящих тебя, ибо ты показал сегодня, что ничто для тебя и вожди и слуги; сегодня я узнал, что если бы Авессалом остался жив, а мы все умерли, то тебе было бы приятнее». Эти слова привели Давида в сознание. Однако для того, чтобы понять Давида, надо учитывать еще и то, что в то время Давид был сильно ранен душой, он был сокрушен поступком собственного сына. Все это повлияло на него, он был унижен бегством, поношением и злословием со стороны Семея из рода Саулова. Как бы то ни было, но человеческая душа очень ранима, и бывают минуты слабости, когда ощущаешь себя всеми преданным и брошенным, когда и помазание ставится под сомнение, как Давид высказал во время своего изгнания: «И сказал царь Садоку: возврати ковчег Божий в город [и пусть он стоит на своем месте]. Если я обрету милость пред очами Господа, то Он возвратит меня и даст мне видеть его и жилище его. А если Он скажет так: "нет Моего благоволения к тебе", то вот я; пусть творит со мною, что Ему благоугодно» (2Цар.15:25,26). Вот это то состояние, в котором он себя и царем уже не ощущал, поэтому допустил такую слабость, забыв о долге царя. И Иоав вовремя его одернул и отрезвил. И опомнившись, Давид вышел и сел у ворот, что значило, что он вышел, чтобы приветствовать воинов с победой, благодарить и подбодрить их за их отвагу. Однако, Израильтяне, которые признали Авессалома своим царем, в страхе разбежались по своим домам. Теперь они не знали, чем обернется для них их предательство.

9-13ст. «И весь народ во всех коленах Израилевых спорил и говорил: царь [Давид] избавил нас от рук врагов наших и освободил нас от рук Филистимлян, а теперь сам бежал из земли сей [из царства своего] от Авессалома. Но Авессалом, которого мы помазали в царя над нами, умер на войне; почему же теперь вы медлите возвратить царя? [И эти слова всего Израиля дошли до царя.] И царь Давид послал сказать священникам Садоку и Авиафару: скажите старейшинам Иудиным: зачем хотите вы быть последними, чтобы возвратить царя в дом его, тогда как слова всего Израиля дошли до царя в дом его? Вы братья мои, кости мои и плоть моя – вы; зачем хотите вы быть последними в возвращении царя в дом его? И Амессаю скажите: не кость ли моя и плоть моя – ты? Пусть то и то сделает со мною Бог и еще больше сделает, если ты не будешь военачальником при мне, вместо Иоава, навсегда!» (2Цар.19:9-13).

Народ во всех коленах Израиля пришел в смущение от происходящего, они спорили и рассуждали между собой, как быть дальше. С одной стороны, они понимали, что Давид как царь, одерживал много побед и избавлял их от рук врага, то есть помнили его достоинства, а с другой стороны, не понимали, почему же он убежал от Авессалома? Вроде как Авессалома он боялся, как силу, стоящую выше него? Но Авессалом, которого они помазали своим царем вместо Давида, все же пал от рук Давида? Вот ведь дилемма какая. Однако и Давиду, как царю, который бежал, оставив Иерусалим Авессалому без боя, возвращаться обратно было непросто, тем более, что там остались те, кто поддерживал Авессалома. И, услышав о том, что в народе идут споры, и народ в растерянности, Давид призвал верных священников Садока и Авиафара к себе, чтобы воспользоваться их авторитетом. Они должны были передать слова Давида старейшинам Иудиным, чтобы те не оказались последними при возвращении Давида, как царя, в Иерусалим, в свой дом. Не с войной же ему возвращаться, а с миром, он хотел, чтобы с их стороны было произведено действие, чтобы они проявили инициативу вернуть Давида в его дом и на его престол. И еще Давид пообещал Амессаю поставить его военачальником вместо Иоава. Это очень интересное решение, о котором хочется поговорить отдельно. Амессай был его племянником, так же, как и Иоав. Однако, Иоав часто поступал своевольно, не исполняя приказы Давида. Своевольно расправлялся с теми, кого сам считал угрозой власти, как, например, убил Авенира, убил Авессалома и, в дальнейшем, он также вероломно убьет и Амессая. В дальнейшем, Соломон осудит Иоава за убийство Амессая: «...да обратит Господь кровь его на голову его за то, что он убил двух мужей невинных и лучших его: поразил мечом, без ведома отца моего Давида, Авенира, сына Нирова, военачальника Израильского, и Амессая, сына Иеферова, военачальника Иудейского; да обратится кровь их на голову Иоава и на голову потомства его на веки, а Давиду и потомству его, и дому его и престолу его да будет мир на веки от Господа!» (3Цар.2:32,33). Так что Давид всегда ощущал от Иоава эту напористость и бесцеремонность, даже в последнем случае, с обличением Давида о плаче по Авессалому, Иоав высказался совершенно бесцеремонно. Все это откладывало отпечаток на сердце Давида и, воспользовавшись случаем, он отстранил Иоава и пообещал Амессаю место его полководца навсегда. Это решение также было и политическим ходом, оно расположило сердца Иудеев к Давиду.

14,15ст. «И склонил он сердце всех Иудеев, как одного человека; и послали они к царю сказать: возвратись ты и все слуги твои. И возвратился царь, и пришел к Иордану, а Иудеи пришли в Галгал, чтобы встретить царя и перевезти царя чрез Иордан» (2Цар.19:14,15).

Возвращение после такого события было непростым, но мудрое обращение Давида к старейшинам Иудиным подействовало положительно, и сердца всех Иудеев, как одного человека, склонились к царю Давиду. И они послали к Давиду послов с просьбой возвратиться не только ему, но и всем, бывшим с ним. И когда Давид подошел к Иордану, то ему навстречу в Галгал пришли Иудеи, чтобы с почестями перевести его через Иордан и сопроводить. Можно себе представить, какой волнительной была эта встреча и для Давида, и для Иудеев.

16,17ст. «И поспешил Семей, сын Геры, Вениамитянин из Бахурима, и пошел с Иудеями навстречу царю Давиду, и тысяча человек из Вениамитян с ним, и Сива, слуга дома Саулова, с пятнадцатью сыновьями своими и двадцатью рабами своими; и перешли они Иордан пред лицем царя [и приготовили для царя переправу чрез Иордан]» (2Цар.19:16,17).

В первых рядах, со всеми встречающими царя, было два предателя. Один из них Семей, который бросал в Давида камнями и пылью, понося его и злословя, а второй – Сива, который оговорил своего господина, сына Ионафана, Мемфивосфея, одарив Давида провизией и дарами и, таким образом, расположив сердце Давида к себе. Семей пришел на встречу с Давидом с тысячью Вениамитян, что говорит о том, что он имел вес среди Вениамитян и был не последним человеком в своем роду. А Сива пришел со своими пятнадцатью сыновьями и двадцатью рабами. Они перед лицом Давида перешли через Иордан и сами приготовили ему переправу. Это также показывает их лицемерие, нечистоту намерений. Они все это сделали для того, чтобы быть замеченными Давидом, не искренне, не от чистого сердца. Как говорил Иисус: «У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая,  чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф.6:3,4).

18-20ст. «Когда переправили судно, чтобы перевезти дом царя и послужить ему, тогда Семей, сын Геры, пал [на лице свое] пред царем, как только он перешел Иордан, и сказал царю: не поставь мне, господин мой, в преступление, и не помяни того, чем согрешил раб твой в тот день, когда господин мой царь выходил из Иерусалима, и не держи того, царь, на сердце своем; ибо знает раб твой, что согрешил, и вот, ныне я пришел первый из всего дома Иосифова, чтобы выйти навстречу господину моему царю» (2Цар.19:18-20).

Вот как только перешли Иордан, Семей сразу же обнаружил свое намерение. Все это он делал от страха, боясь возмездия, никак не от чистого сердца. И покаяние у него – не искреннее, а желание как-то себя сохранить. Если еще раз представится случай, и Давид окажется в проблеме, Семей тут же покажет свое истинное лицо, которое скрыто за маской. Это – пресмыкание перед сильнейшим, а не искренность. На днях я получила послание на телефон с просьбой простить его, от человека, который злословил меня и унижал, притом не один раз. Он был однажды прощен и повторил все то же, но с большим усердием. И я вдруг поняла, что простить, я его простила сразу же, а вот верить в его покаяние не стану. Вот и тут, Давид его простил, но в раскаяние не поверил.

21-23ст. «И отвечал Авесса, сын Саруин, и сказал: неужели Семей не умрет за то, что злословил помазанника Господня? И сказал Давид: что мне и вам, сыны Саруины, что вы делаетесь ныне мне наветниками? Ныне ли умерщвлять кого-либо в Израиле? Не вижу ли я, что ныне я – царь над Израилем? И сказал царь Семею: ты не умрешь. И поклялся ему царь» (2Цар.19:21-23).

Авесса возмутился от такого поведения Семея. Он еще тогда, когда Семей злословил царя, хотел убить его, а тут тот просит о пощаде. Но Давид не пожелал омрачить такой день казнью и пролитием крови, это было торжество его возвращения на престол. Поэтому он даровал Семею жизнь, однако с условием, какое озвучит позже. Его жизнь будет зависеть от него самого, от его послушания тем ограничениям, какие будут ему озвучены.

24-30ст. «И Мемфивосфей, сын [Ионафана, сына] Саулова, вышел навстречу царю. Он не омывал ног своих, [не обрезывал ногтей,] не заботился о бороде своей и не мыл одежд своих с того дня, как вышел царь, до дня, когда он возвратился с миром. Когда он вышел из Иерусалима навстречу царю, царь сказал ему: почему ты, Мемфивосфей, не пошел со мною? Тот отвечал: господин мой царь! слуга мой обманул меня; ибо я, раб твой, говорил: "оседлаю себе осла и сяду на нем и поеду с царем", так как раб твой хром. А он оклеветал раба твоего пред господином моим царем. Но господин мой царь, как Ангел Божий; делай, что тебе угодно; хотя весь дом отца моего был повинен смерти пред господином моим царем, но ты посадил раба твоего между ядущими за столом твоим; какое же имею я право жаловаться еще пред царем? И сказал ему царь: к чему ты говоришь все это? я сказал, чтобы ты и Сива разделили между собою поля. Но Мемфивосфей отвечал царю: пусть он возьмет даже все, после того как господин мой царь, с миром возвратился в дом свой» (2Цар.19:24-30).

Всякая неправда обнаруживается в свое время, так и ложь Сивы вышла наружу. Когда Давид встретился с Мемфивосфеем, то его вид сказал о многом, все это время он постился и молился о Давиде: «Он не омывал ног своих, [не обрезывал ногтей,] не заботился о бороде своей и не мыл одежд своих с того дня, как вышел царь, до дня, когда он возвратился с миром». И было видно, что ни о каком царстве он и не мечтал, как оговорил его Сива. И на вопрос, почему Мемфивосфей не поехал с Давидом, он ответил так, что стало понятно, что он собирался поехать, однако Сива его отговорил, быть может, даже поехал по поручению Мемфивосфея, а преподнес это все от своего лица, как желающий поддержать царя и, тем самым, заработать к себе расположение. Однако, хотя Давид и поверил тому, что Мемфивосфей не мечтал о царстве, но все же имение теперь поделил пополам с Сивой. Быть может, потому, что Сива поддержал Давида. Но Мемфивосфей и это принял с покорностью и даже был готов от всего отказаться в пользу Сивы, потому что был рад возвращению Давида. Это показывает смиренное сердце Мемфивосфея, его искренность и преданность царю с благодарностью.

31-39ст. «И Верзеллий Галаадитянин пришел из Роглима и перешел с царем Иордан, чтобы проводить его за Иордан. Верзеллий же был очень стар, лет восьмидесяти. Он продовольствовал царя в пребывание его в Маханаиме, потому что был человек богатый. И сказал царь Верзеллию: иди со мною, и я буду продовольствовать тебя в Иерусалиме. Но Верзеллий отвечал царю: долго ли мне осталось жить, чтоб идти с царем в Иерусалим? Мне теперь восемьдесят лет; различу ли хорошее от худого? Узнает ли раб твой вкус в том, что буду есть, и в том, что буду пить? И буду ли в состоянии слышать голос певцов и певиц? Зачем же рабу твоему быть в тягость господину моему царю? Еще немного пройдет раб твой с царем за Иордан; за что же царю награждать меня такою милостью? Позволь рабу твоему возвратиться, чтобы умереть в своем городе, около гроба отца моего и матери моей. Но вот, раб твой [сын мой] Кимгам пусть пойдет с господином моим, царем, и поступи с ним, как тебе угодно. И сказал царь: пусть идет со мною Кимгам, и я сделаю для него, что тебе угодно; и все, чего бы ни пожелал ты от меня, я сделаю для тебя. И перешел весь народ Иордан, и царь также. И поцеловал царь Верзеллия и благословил его, и он возвратился в место свое» (2Цар.19:31-39).

Верзелий был одним из тех, которые пришли к Давиду в Маханаим. Во 2Царств 17гл. описываются три человека: Сови, Махир и Верзеллий. Однако, Верзеллий так и остался с Давидом и пошел с ним даже до Иордана и перешел с ним Иордан. Несмотря на свой почтенный возраст, он был достаточно бодр, раз совершил подобное путешествие и оказал такое почтение Давиду. Однако, остаться с Давидом он не захотел, но попросил принять к себе на службу его сына. Естественно, что после такого доброго дела, Давид никак не мог отказать Верзеллию и взял к себе его сына Кимгама.

40-43ст. «И отправился царь в Галгал, отправился с ним и Кимгам; и весь народ Иудейский провожал царя, и половина народа Израильского. И вот, все Израильтяне пришли к царю и сказали царю: зачем братья наши, мужи Иудины, похитили тебя и проводили царя в дом его и всех людей Давида с ним через Иордан? И отвечали все мужи Иудины Израильтянам: затем, что царь ближний нам; и из-за чего сердиться вам на это? Разве мы что-нибудь съели у царя, или получили от него подарки? [Или от податей освободил он нас?] И отвечали Израильтяне мужам Иудиным и сказали: мы десять частей у царя, также и у Давида мы более, нежели вы; [мы первенец, а не вы;] зачем же вы унизили нас? Не нам ли принадлежало первое слово о том, чтобы возвратить нашего царя? Но слово мужей Иудиных было сильнее, нежели слово Израильтян» (2Цар.19:40-43).

Когда царь перешел через Иордан и отправился в Галгал, к нему подступили опоздавшие к переправе Израильтяне с претензиями к тому, что царя встретили Иудеи, а не Израильтяне. Они увидели в этом для себя оскорбление. Из их заявления видно, что они считали себя главнее Иудеев, они считали себя первенцами и по численности колен у них было больше. Но Иудеи сказали им, что от того, что они первые пришли встретить царя, они никаких привилегий от него не получили, что им не стоит беспокоиться и обижаться. Израильтянам было обидно то, что они первые решили вернуть царя, а Иудеи перехватили их идею. Во всем этом споре можно увидеть лишь одно: разрозненность колен и разделение, хотя оно пока было еще не гласным, но раскол между ними уже произошел.  В дальнейшем, так и произойдет, и весь Израиль разделится на два царства: в Иудейском царстве будет два колена, а в Израильском – девять. В Иудейское царство вошли колена Иуды и Вениамина, а в Израильское – Завулон, Иссахар, Неффалим, Асир, Дан, Манассия, Ефрем, Рувим, Гад. А колено Левия не имело своего удела, поэтому оставалось нейтральным.

 286